По документам, попавшим в районный архив, удалось разыскать родственников нашего земляка, участника Великой Отечественной Василия Ивановича Агеева, который попал в плен под Сталинградом.
– Мой дедушка родился 20 марта 1906 года в Лохино Брянской области. У его родителей, Ивана Карповича и Олимпиады Николаевны, было семеро детей. Семья до революции занималась торговлей и имела в собственности несколько лавок, – рассказала Светлана Мальник, внучка Василия Ивановича Агеева. – Дедушка окончил восемь классов, а затем военное политическое училище в Пскове. Женился достаточно рано. В 1927 году в семье родился сын Евгений.
После окончания политучилища дед по распределению попал в город Юрга. Супруга к месту его службы не поехала. Когда старший лейтенант Агеев приехал в отпуск, оказалось, что дома его никто не ждет. Жена за время отсутствия мужа начала встречаться с его лучшим другом. Двойное предательство вызвало в душе дедушки бурю гнева. С целью устрашения он даже применил табельное оружие, за что был понижен в звании и выслан из Калужской области, где в то время проживала его семья, без права переписки.
По воле судьбы Василий Иванович попал в Тбилисский район. 6 ноября 1940 года он женился на Наталье Афанасьевне Дьяченко. 15 августа 1941 года у них родилась дочь Татьяна.
До войны дедушка работал учетчиком в местном колхозе, а 16 января 1942 года его призвали на воинскую службу. Он командовал взводом 295-го артиллерийского полка 138-й стрелковой дивизии.
12 июля того же года дивизия была переброшена в район совхоза «Дубовское», а через три дня укрепилась на левом берегу Дона, на рубеже Верхне-Курмоярская – Красный Яр. Линия фронта в этом районе протянулась на 75 километров. 3 августа дивизия вошла в состав оперативной группы генерал-лейтенанта Василия Чуйкова, который командовал 64-й армией. После группа переправилась через Аксай и заняла оборону.
В этот же день дедушку тяжело ранило в руку, пуля прошла навылет. Он добрался до стоявшего в поле комбайна и потерял сознание от кровопотери.
«Я никогда не сдался бы в плен, если бы был в сознании. Лучше б застрелился, но живьем не сдался», – говорил дед.
Очнулся от жуткой боли – немцы кололи его штык-ножами. Так 5 августа 1942 года в Потемкинске, под Сталинградом, лейтенант Агеев попал в плен.
Вначале дедушка находился на Украине в концлагере №360 в Ровно. Об этом свидетельствуют записи в лагерной карте. Из этого же документа я узнала, что деда направили на лечение в лазарет, который находился на территории лагеря. Там его, обессиленного, лечил пленный еврейский доктор. Он носил в ладони картошку и бросал ее деду под одеяло, чтобы никто не увидел. За подобные поступки, как говорил дед, немцы казнили человека. А еще врачей обыскивали на наличие еды, поэтому врач размазывал картошку по карманам, потом соскребал ее и подсохшей, с мелкими ниточками, кормил раненого.
После лазарета начались изнурительные работы. На территории лагеря откармливали свиней, так дед тайно ел их помои, чтобы хоть немного восстановить свои силы.
Дважды бежал он из лагеря. Из-за этого в лагерной карте напротив его фамилии появилась запись: «опасный русский».
В 1944 году советские войска освободили пленных из концлагеря в Ровно, но дедушки там уже не было. Из-за неоднократных побегов и неповиновения немцам его перевели в австрийский лагерь Маутхаузен, блок 20. Там находились узники офицерского состава.
Лагерь представлял территорию, огороженную забором высотой в два с половиной метра. Поверху шла колючая проволока под напряжением. По углам стояли сторожевые вышки со спаренными пулеметами и прожекторами, которые включались в темное время суток. На входе были двойные железные двери.
Условия содержания пленных были ужасными. Зимой барак не отапливался, узники спали на полу, который поливали водой. Верхнюю одежду им не выдавали. Кормили очистками от свеклы с опилками, изредка давали хлеб. Узников пытали, убивали холодом и голодом, забивали до смерти. Некоторые, не выдержав этих пыток, кончали с собой.
В лагерной карте лейтенанта Василия Агеева напротив его фамилии была сделана запись: «Опасный русский» / фото из архива Светланы Мальник
В лагере дед познакомился с человеком по фамилии Власов. Он часто о нем говорил. Оказалось, что Николай Власов и 25 его товарищей готовили восстание в блоке, за что были схвачены и зверски казнены. В связи с этими событиями восстание перенесли с конца января на начало февраля. Руководители восстания разделили участников по группам. Каждой было поставлено боевое задание. Оружия у восставших не было. В ход шли камни, куски угля, арестантская обувь – деревянные колодки. Метательными снарядами служили куски разбитых цементных умывальников. В бараке стояли два огнетушителя, которыми вооружили наиболее истощенных – по три человека на один огнетушитель. Они подобрались к вышке и выстрелили пеной в лицо пулеметчику. Другая группа забралась на вышку и овладела пулеметами. Колючую проволоку под током удалось обезвредить при помощи мокрых одеял и одежды. Пленные становились на плечи друг другу, таким образом им удалось перелезть. Дальше был ров с ледяной водой и еще один забор из проволоки под напряжением.
Во втором браке у Василия Агеева родились сын Евгений, дочери Татьяна и Вера / фото из архива Светланы Мальник
Повсюду, от блока и до поля за лагерным забором, лежали трупы. Снег от крови окрасился в алый цвет. Выжившие повстанцы, босые и раздетые, разбегались в разные стороны.
Я не знаю, кто помог моему деду, ведь при той облаве, что организовали нацисты, выжить без посторонней помощи было невозможно!
Домой он пришел пешком, пройдя всю Европу! Весил тогда 46 килограммов при росте более 180 сантиметров.
О подвиге узников блока 20 в СССР долгое время не говорили. В соответствии с действующими тогда законами они были не героями, а предателями, раз попали в плен. Деда проверяли службы НКВД, прежде чем он вернулся в Тбилисский район.
Со своим первым сыном Евгением дедушка так и не встретился, хотя любил его всю жизнь. И даже сына, родившегося 1 февраля 1950 года во втором браке, тоже назвал Евгением. В 1953 году родилась моя мама – Вера. Она стала ветеринарным врачом, вышла замуж и переехала в станицу Темижбекскую.
А сын от первого брака Женя в 1959 году возглавил экспериментальный завод Куйбышевского авиационного института. В 1965 году занимался организацией нового технического училища при заводе координатно-расточных станков. До последнего дня своей жизни работал директором
ТУ 47. В 1983 году в возрасте 56 лет его не стало. После смерти Евгения-старшего его вдова нашла Василия Ивановича и передала фотографии семьи, вырезки из газет и рассказала о достижениях мужа.
В 1992 году в возрасте 86 лет мой дедушка умер. Похоронен он на кладбище в станице Новогражданской Выселковского района.
А у меня в памяти навсегда остались однажды сказанные им слова:
«В нашем роду иродов и уродов никогда не было и не будет!».
Вот таким был мой героический дед! Не прост был его жизненный путь. Но он прожил свою жизнь достойно. И я, как и все члены большой семьи Агеевых, горжусь им!
Будучи лейтенантом Красной армии, Агеев сражался с фашистами под Сталинградом, прошел через ад немецких концлагерей, выжил и, несмотря на сталинские репрессии, остался верен Родине и воинской присяге.
Более года назад в муниципальный архив попали документы, в которых сообщалось, что приказом Главного управления формирования и комплектования войск Красной армии от 8 марта 1943 года лейтенант Василий Агеев, 1906 года рождения, командир взвода 295-го артиллерийского полка,
3 августа 1942 года был исключен из списка без вести пропавших.
В «Сведениях о безвозвратных потерях начальствующего состава частей Сталинградского фронта за период с 1 по 10 октября 1942 года» в графе о месте проживания и родственниках указано: «Краснодарский край, Тбилисский район, Торопянский сельский Совет, колхоз «17 партсъезда».
Его жена, Агеева Наталья Афанасьевна, до 1946 года получала денежное пособие по потере кормильца. Затем выплату приостановили на основании немецкого трофейного документа, в котором указывалось, что Агеев Василий Иванович попал в плен в районе Потемкинска Сталинградской области и был освобожден 19 июля 1943 года.
Прямая речь
Ирина Шуваева, начальник муниципального архива:
– На самом деле все оказалось несколько иначе. Вначале пленного раненого командира Красной армии фашисты направили в лазарет Сандберга,
а 31 августа 1943 года перевели в немецкий концлагерь, откуда Василий Иванович несколько раз пытался бежать. Но каждый раз немцы возвращали его в лагерь. Через время непокорного пленника фашисты перевели в лагерь Маутхаузен, который находился на территории Австрии. А 11 мая 1944 года Агеев якобы был казнен.
При попытке найти родственников Василия Ивановича специалисты архива выяснили, что колхоз «17 партсъезда» находился на территории Торопянского сельского Совета Тбилисского района. В феврале его присоединили к колхозу имени Сталина Гражданского района, а в августе 1953 года объединенное хозяйство вошло в состав Выселковского района.
Поиск Агеевых по сохранившимся похозяйственным книгам Торопянского сельсовета результатов не дал. Но в похозяйственной книге колхоза имени Ворошилова Нововладимировского сельсовета, датируемой 1946-1948 годами, мы обнаружили сведения об Агеевой Татьяне Васильевне, 1930 года рождения, и предположили, что она могла быть дочерью Василия Ивановича.
Все собранные сведения об участнике Великой Отечественной Василии Агееве мы обобщили и разместили на странице архивного отдела сайта администрации Тбилисского района в надежде, что, может быть, кто-то из родственников откликнется. Так и произошло! Наше сообщение прочитала внучка Василия Ивановича, которая проживает в Кавказском районе. Ее рассказ, уверена, никого не оставит равнодушным.
Ирина Джизмалиди
