Он сказал: «Поехали!»
О запуске первого в мире искусственного спутника Земли мы услышали по радио, хотя на нашей улице его тогда еще не было. Кажется неправдоподобным, но в ясную осеннюю погоду (дело было
4 октября 1957 года) мы отлично слышали радио из хутора Екатеринославского, где на столбе был установлен мощный радиодинамик. Из него мы и услышали пикающий сигнал первого спутника. Вечерами часто стояли, задрав головы, пытаясь в бескрайних звездных просторах увидеть летящий спутник.
Особое место в жизни нашего поколения занимает 12 апреля 1961 года – день, когда Юрий Гагарин первым в мире полетел в космос.
Такое случается один раз и запоминается на всю жизнь. Мы об этом услышали по радио, которое к тому времени у нас уже было. Радость была невероятная, хотя мы и не представляли себе, как такое могло произойти, но учителя нам все объяснили.
По этому поводу на следующий день в школе состоялась торжественная линейка. Учителя и ученики оделись по-праздничному, звучала торжественная музыка. Все выступавшие выказывали гордость за нашу Родину, науку, советский народ. И это было искренне. Честь выступить выпала и мне. Подражая взрослым и страшно волнуясь, я начал свое выступление: «Голос советского радио известил нас…». О чем говорил далее, вспомнить не могу, но учиться еще лучше я пообещал. Мне это было нетрудно, я учился хорошо, поэтому и доверили выступить.
Диссиденты
А в мае того же года в нашем седьмом классе произошла «забастовка» – так интерпретировали это событие учителя. А случилось следующее: одна из учительниц в очередной раз опоздала на урок, и мы, подождав некоторое время по предложению самой бойкой из девчонок – Тамары – пошли гулять на косогор.
Придя в класс, учительница учеников не обнаружила, в панике рванула к директору (Василий Семенович – золотой человек), и вместе они нас обнаружили. Мы их тоже увидели и, соблюдая «дисциплину», построившись в колонну по двое, проследовали в класс, что возымело эффект разорвавшейся бомбы. Это было расценено как акция неповиновения, как вызов школе, учителям и чуть ли не советской власти.
На следующий день состоялся расширенный педагогический совет с приглашением родителей. Распекали нас так, что все девчонки рыдали, а громче всех Тамара, которую объявили организатором и грозили исключить из пионеров. Особенно эмоционально выступила старшая пионервожатая Алла Тихоновна Тихонская (впоследствии она стала секретарем райисполкома и переехала жить в Новороссийск), так как наш поступок нарушал торжественное обещание пионеров. После того как все, в том числе и родители, «выпустили пар», Василий Семенович спокойно, по-отцовски закончил этот процесс, учитывая чистосердечное раскаяние фигурантов дела. Жизнь продолжается!
Крепкий орешек
Пришло время, мы оканчивали восьмилетнюю школу. На экзамене по математике со мной произошел необычайный случай: я не смог сообразить, как решить задачу. Все уже пишут начисто, а у меня конь не валялся. В голове абсолютный вакуум. Легкое волнение постепенно перешло в легкую панику, как сейчас сказали бы, адреналин зашкаливал.
Члены экзаменационной комиссии недоумевали: победитель школьной математической олимпиады не может решить задачу! Попросился выйти на свежий воздух – разрешили. Под водопроводным краном умылся, смочил водой волосы и вернулся в класс. Сел за парту и сходу начисто записал решение задачи.
Беспокойство вновь вернулось ко мне, когда узнал, что я решил задачу не так, как все. Мучился сутки, пока не объявили оценки и меня похвалили за необычный способ решения. Слава адреналину! Он меня по жизни еще не раз выручит.
Не та фамилия
При оформлении документа об окончании восьмилетки я узнал, что моя фамилия в свидетельстве о рождении записана несколько иначе. Очень расстроился и долго не мог привыкнуть, как и мои одноклассники, к новой фамилии. Будучи уже взрослым, решил изучить свою родословную и выяснил, что в нашем роду три варианта написания фамилии, как будто мы не родня. Вот такие чиновничье-писарские вариации.
Последняя ступень детства
На выпускной вечер я пришел в шерстяных брюках стального цвета с крутыми отворотами, которые позаимствовал у соседа дяди Вани. Он был заведующим свинофермой, и таких шикарных брюк на нашей улице ни у кого не было. Несколько раз танцевал вальс с Аллой Тихоновной, которая нас ему и обучила. Так и окончилось беззаботное детство, наступала беспокойная юность.
Сад мой кубанский
Не знаю, на что рассчитывал председатель колхоза «Кавказ» – уважаемый Вячеслав Дмитриевич Далматов, когда закладывал молодой сад рядом с поселком, прямо в двухстах метрах от него. Видно, решил порадовать подрастающее поколение. Молодые саженцы украсили пейзаж своим красивым геометрическим рисунком. В саду была посеяна бахча, что не прошло мимо ребяческого интереса, да и комсомольцы на нее совершали ночные вылазки.
Сад подрастал – подрастали и пацаны. Наступил период плодоношения деревьев. Налеты на сад стали регулярными. Все лето пацаны угощали девчат черешней, абрикосами, яблоками и грушами.
Надо сказать, что перечисленные фрукты в то время во дворах не росли из-за того, что на эти деревья был установлен налог – очередная советская глупость.
В знак протеста народ вырубил сортовые деревья, оставив необлагаемые налогом вишню, жерделу, терновку. Потом налог отменили, колхозам дали команду сажать сады. Потребовались годы, чтобы возродить культурное садоводство.
Мало кто знает, что до современного «Ты, Кубань, ты наша Родина!» неофициальным гимном считалась песня «Кубанские синие ночи», где есть слова: «Шумит за поселком рабочим зелеными ветками сад». Точь-в-точь про наш поселок и сад. Эта песня в исполнении заводского хора пользовалась неизменным успехом. В конце концов, к великому сожалению жителей поселка, сад по экономическим причинам вырубили. Вишнево-чеховский финал.
Маэстро и другие
Но вернемся в клуб – этот действительно культурный очаг для молодежи нашего поколения. В нем работали энтузиасты своего дела.
Особенно хочу отметить художественного руководителя Николая Николаевича Николаева. Выпускник Ленинградского театрального училища, отец семерых детей, он великолепно играл на редком тогда аккордеоне, был хормейстером, режиссером и балетмейстером. Мастерски исполнял роль Яшки-артиллериста из «Свадьбы в Малиновке». Иногда в гримерке для нас очень похоже изображал Ленина, вызывая восторг у присутствовавших. Несмотря на разницу в возрасте, у нас сложились дружеские отношения, он обучил меня азам актерского мастерства, дал первые уроки вокала. Под его аккомпанемент я дебютировал на сцене с песней «В степях за Вислой сонной». Сам культурный человек, он и нам прививал правила этикета. Мне во всем хотелось подражать Николаю Николаевичу. Однажды, увидев, как я грызу семечки, он сказал: «Какая гадость!». С тех пор я семечки не грызу.
Ума не приложу, как такой профессионал оказался в заштатном заводском клубе!
Много лет спустя я увидел его, убеленного сединами, по краевому телевидению в передаче из Туапсе, где Николай Николаевич демонстрировал гармошку военных лет, исполняя «Темную ночь». С тех пор я о нем ничего не слышал, но его уроки, которые мне в жизни очень пригодились, запомнил.
Еще помнятся второй руководитель духового оркестра Александр Петрович Евдокимов – ветеран войны, орденоносец, баянист Миша Грищенко, который виртуозно исполнял «Полет шмеля» Римского- Корсакова, трубач Анатолий Часовской, мастерски игравший «Неаполитанский танец» Чайковского.
Чужой
Не обошлось и без ложки дегтя в бочке меда. Во все времена государство проявляло заботу о сиротах: их обучали, обеспечивали работой и жильем. Вот один из таких воспитанников детского дома, да еще и отсидевший срок, был направлен на работу в наш клуб. Он неплохо играл на баяне, и его определили аккомпаниатором. У него была высокая степень близорукости – порядка 9 диоптрий, то есть зрение было на грани инвалидности, что вызывало сочувствие.
Профсозный комитет для социальной адаптации взял его под опеку: поселили в общежитии, купили модный по тем временам костюм из ткани с лавсаном, белую рубашку и обувь. И вот «как денди лондонский одет», он предстал пред нашими очами. Поработал около месяца, вроде, неплохо, пока не получил первую зарплату, а затем в пьяном виде гонялся по общежитию за парнями, угрожая ножом.
Рабочий люд не робкого десятка: быстро организовались и стали штурмовать комнату, где тот заперся. Почувствовав, что дела плохи, наш музыкант, несмотря на очень плохое зрение, выпрыгнул из окна второго этажа и убежал в ночь. С тех пор его никто не видел. Сколько волка ни корми…
Профком облегченно вздохнул. Вот такая трагикомедия.
Торжественная линейка
Несколько слов об учебе в школе №1. Так сложилось, что я волею судеб учился в нескольких: начальной №5, средней школе №2, восьмилетней №28 и школе №1, которую и окончил в 1965 году. Это был первый выпуск одиннадцатилетнего обучения.
Через два года снова вернулись к десятилетнему обучению, а мне этот лишний год всю жизнь казался ненужным, все куда-то не успевал.
Особо запомнилась первая торжественная линейка, на которой проводилась модная тогда акция по выявлению и перевоспитанию «стиляг».
У парней в то время были в моде узкие брюки, узконосые туфли, прическа кок. У девушек – короткие юбки и каблучки. И вот на построении обладатели этих атрибутов загнивающего капитализма были выведены из строя на всеобщее обозрение и после беспощадной критики, в назидание всей школе, отправлены домой для переодевания. Картина маслом!
Уроки химии
Все остальное время мы, как обычно, учились в школе, а досуг проводили на спортплощадках и в клубе. Надо отметить, что среди моих друзей и одноклассников никто не курил, не говоря уже об употреблении алкоголя.
Запомнилась классная руководитель, талантливый педагог, тонкий психолог Таисия Дмитриевна Ширкова, она же преподавала химию. Этот предмет мало кто любил, в том числе и я.
В десятом классе она меня предупредила, что, если я не изменю отношения к химии, она мне по итогам года поставит двойку. Я понял, что шутки плохи, взялся за химию, разобрался ней и в итоге получил годовою пятерку. За это я благодарен Таисии Дмитриевне, так как на вступительном экзамене в институт и по всем шести химиям в процессе обучения я получал пятерки. Надо сказать, очень логичная и красивая наука.
И еще был случай. Кто-то сорвал колонку нашего 9 «А» класса в школьной стенгазете. Подозрения пали на меня, тем более в газете критиковалось мое поведение: я был бойким пацаном, часто шалил и беззлобно прикалывался над девчатами. Таисия Дмитриевна на классном часе потребовала от меня сознаться в содеянном. Я в ответ возмутился, потому что всегда страдал обостренным чувством справедливости, тем более я этого не делал. Вопрос остался открытым.
И вот однажды, войдя в класс, она попросила меня встать (опять взбучка?) и извинилась за необоснованные обвинения. Выяснилось, что газету сорвал какой-то сорванец из пятого класса. Класс и я были приятно удивлены таким необычным поступком учителя. Мы ее еще больше зауважали.
Впрочем, тогда мы уважали всех учителей, особо строгих побаивались. Добрую память о себе оставили Николай Иванович Горовой (физика), Нина Александровна Мясищева (литература), Александра Михайловна Зеленкова (география), Мария Порфирьевна Лысакова (немецкий язык), Антонина Петровна Карагодина (математика), Владимир Васильевич Панков (физкультура).
Запомнились нелюбимые предметы – дарвинизм и черчение, их я отказался пересдавать для получения серебряной медали.
Урбанизация наступает
Но вернемся на нашу заводскую окраину и родную улицу Западную. По ходу строительства поселок дал нашей улице современную коммунальную инфраструктуру: электричество, чуть позже водопровод и газоснабжение. Дорогу отсыпали гравием, травка-муравка исчезла. Жаль, но это издержки цивилизации. Улица Западная соединилась с поселком, на глазах урбанизировалась и в итоге была переименована в Тополиную. Люди стали жить богаче, зарабатывали копейку на сдаче жилья в аренду строителям.
Стройка была интернациональная, у нас, например, квартировали болгары. Мы, дети, любили с ними разговаривать, у них был очень смешной, но понятный язык.
Хаты начали замыкать – явный признак урбанизации, но центром цивилизации оставался поселок.
Танцы и другие развлечения
По мере взросления изменился и характер досуга, помимо занятий спортом, мы стали ходить на танцы в клуб и на летнюю танцплощадку.
Интересно, что все парни тогда одевались в черные брюки и белые рубашки с закатанными рукавами. Такая была мода. У девчат гардероб был разнообразней, но коротенькие юбки были обязательными. На танцах постоянно крутили песню «Марина» в исполнении итальянского певца Клаудио Вилла. Более популярной песни я в жизни не слышал, хотя слова «хит» тогда еще не знали.
По выходным ходили на танцы в центральный парк, а в зимнее время – в кинотеатр «Заря», билет стоил 30 копеек. На танцах играл эстрадный оркестр, танцевали вальс, фокстрот, танго (тогда не было уродливого слова «медляк»). Некоторые пацаны с замиранием сердца ожидали, когда объявят белый танец. Вот и пришла она, первая любовь! Иногда пробовали танцевать чарльстон, а позже твист. Бдительные дружинники и милиция быстро это «безобразие» прекращали. Но время и задор молодости не остановить, и вскоре эти танцы разрешили.
Как и во все времена, на танцах происходили стычки между парнями из-за девчат. Существовали группировки по месту проживания: «поселковские», «центровские», «батумские», «совхозные», которые враждовали между собой. Дрались нечасто, но азартно, по определенным правилам: без кастетов, не говоря уже о ножах. Все по-честному!
Ухаживания за девчатами из чужого микрорайона были чреваты осложнениями, а если провожатого заставали на чужой улице, нередко избивали, что влекло за собой ответную акцию: собиралась группа «бойцов» и мстила за обиженного товарища. Эта традиция передавалась из поколения в поколение. Сейчас, слава богу, она ушла в прошлое.
Выпускной
Между тем время шло, нам уже по семнадцать с хвостиком лет. Наступила пора школьных выпускных экзаменов.
Июнь 1965 года. На время забыты спорт, оркестр, танцы и прочие развлечения. Лежу целыми днями во дворе под деревом и «грызу» гранит знаний, учу экзаменационные билеты – тогда ЕГЭ еще не придумали.
С будущей профессией я уже определился, как и мои одноклассники. Почти все выбрали вузы и успешно их окончили. Обстановка на экзаменах была спокойная, деловая и доброжелательная, никакого ажиотажа, в отличие от нынешних. Ни одного родителя, никаких бутербродов не было и в помине. Испытания все выпускники выдержали успешно. После экзаменов сфотографировались на память.
Затем был выпускной бал с вручением аттестатов зрелости, поздравлениями, слезами прощания, праздничным столом, выходом на косогор и кубанский мост, где по традиции встретили рассвет.
Целый день дома отсыпался, а к вечеру проснулся уже в новой, взрослой жизни.
Прощай, школа! Здравствуй, прекрасное далеко!
